,,Хатка,, на рямовом озерке.
Раннее утро второй половины сентября. Меня окружает омытая росой трава, камыш и ветки низкорослого кустарника, которые кажутся покрытыми мельчайшими хрусталиками. Воздух наполнен бодрящей свежестью сосняка, багульника, мха и каких-то ещё не завядших пахучих трав растущих на береговой возвышенности маленького рямового озерка. В моей голове ещё бродит просонье, но всё же отчётливо понимаю, что вокруг на несколько километров ни единой души. Я сам себе хозяин, и смотрю на ,,свой,, нетронутый уголок природы, где всё как у девственницы, чего ещё не коснулась ,,костлявая,, рука венца природы -человека. Ведь внутри меня с самого детства, ещё из глубины моих воспоминаний, существует какое-то отторжение к местам, где кто-то уже бывал, где во все стороны расходятся тропинки или дороги. Только здесь у ,, своего,, озерка, размером 100х200, я сбрасываю с себя рутину городской жизни, бесконечную ленту житейского быта, и наслаждаюсь нетронутым уголком дикой природы: травы, камыша, болотного мелколесья, да и просто дышу чистой свежестью бодрящего воздуха.
Я не был здесь более трёх лет, с тех пор как в этих охотничьих угодьях ,,ушла,, вода. В то времечко большинство озёр обмелело, а маленькие и мелководные плёса заросли камышом. Уточкам гнездиться было негде, а карасик и гальян погиб от кислородного ,,замора,,- под толщей льда от лютых сибирских морозов.Одиночная ондатровая хатка также была нежилой, и как огромная тёмно-коричневая лепёшка распласталась на краю уреза поникшего камыша.
Мне нравится здесь бывать в одиночестве. И хорошо, что тем двум-трём моим знакомым- охотникам, которым довелось бывать со мной на этом рямовом озерке, охота не доставляет удовольствие. Ведь настреляться вдоволь не жалея патронов им не приходилось, а для моей души в самый раз.
И вот сейчас в гордом одиночестве, я вновь сижу у весело потрескивающего костерка, вокруг которого пляшут причудливые тени, и отражаются призраками на стеблях камыша, кустарнике и сосёнках. А отблески пламени оставляют свой золотистый след на узкой дорожке воды среди камыша, который разделяет берег и ещё спящую водную гладь. В такие минуты мне всегда бывает жаль людей,которым совершенно незнакомо чувство наслаждения пробуждающейся природы, где мыслится как-то особенно легко. И где, действительно, ты сам перерождаешься из уже взрослого и умудрённого жизнью человека в мечтателя.
Вот и сейчас мне, кажется, что кто-то невидимой рукой накрывает лес и всё вокруг лёгким одеялом тумана, который я ощущаю по ещё тёплому и влажному воздуху. Какое-то странное и сладостное чувство. Ну всё точь-точь, как в детстве в глубинке Томской области, когда ранним утром, по пояс в росе, я семенил за дедом по покосу на рыбалку.. .
И хотя запоздалый рассвет осеннего утра подбирался всё ближе и ближе, однако ночной туман ещё незримо цепляется, и лишь чуть-чуть начинает свой подъём над лёгкой дрожью воды. Вот уже первый посвист пролетающих уток, заставляет меня поднять голову. Но почему-то, я продолжаю сидеть у догорающего костра, шевелю тальниковым прутом красно-бордовые угольки, и пристально всматриваюсь в бесцветную пелену тумана. Вновь шелестят крылышки каких-то уточек, а через несколько секунду слышится плеск разбуженной озёрной воды. Я всматриваюсь под одеяло тумана, как бы в оконце, на узкую дорожку в камыше, и удивляюсь увиденному. Кто-то почти бесшумно, да ещё в такую рань, движется ,,погреться,, к моему огоньку... .Второпях хватаю ружьё.
Через полминуты ,, чудовище,, мягко выползает на береговой ил, отряхивается от воды, и усаживается на задние лапки рядышком с моей ,,чкаловкой,, перевёрнутой кверху дном. Мне кажется, что она слышит, как стучит моё сердце. Я же почти не дышу, и мне чудится, что это моя старая знакомая- ондатра. Ведь она так ,,похожа,, на ту , с которой я встречался уже много раз, и именно здесь. Ещё некоторое время она остаётся неподвижной, и пристально смотрит на меня. Её блестящие, как чёрные смородинки глазки, буравчиком сверлят между нами пространство, как бы определяя степень опасности. Затем, как ни в чём не бывало, она ритуально ,,умывается,, .Отгрызает от поваленных корневищ ситника толстенный стебель, и удерживая его в зубах также бесшумно растворяется в плотном одеяле тумана.. .
...Через пару недель, в первых числах октября, я вновь еду со своими старыми приятелями в Воздвиженское охотхозяйство, но уже на ,,северную,,-пролётную утку. И, как всегда бывает, стоит удивительно тёплая, солнечная погода напоминающая сибирское,,бабье,,лето.Но для меня-это лучшее время прогулки с ружьишком. Улучшив момент, я сообщаю компаньонам о своём намерение, и отправляюсь на ,,своё,, озерко с надеждой на новую встречу.. .
Вот уже и широкая пред камышовая заливная низина. Здесь в старые времена, сельчане из близлежащей деревеньки- Красновки косили траву для своих бурёнок. Эх, как было приятно посидеть у стожка, подышать сухим разнотравьем или просто забыться в мечтах. Но уже много-много лет сюда никто не приходит. И сейчас некогда сочно- зелёное разнотравье, как бы цепляется за голенищи моих сапог, заплетает их, и тихим шуршанием жалуется о своей безвозвратно потерянной пользе... .
Я уже пробираюсь по только мне известной тропке к,,своему,, заветному месту. Под сапогами хлюпает жижа, показатель близости воды. Наконец, чуть покачиваясь на моховой сплавнине, как при ходьбе по панцирной сетке, выхожу на маленький земляной вал у самого края озерка. Через узкую полоску полёгшего камыша всё блюдце воды, как на ладони. Всё, как и прежде. Лишь внешняя безжизненность воды, напоминает о скором приближении сурового времени года. И, конечно, к своей радости замечаю, что тёмно-коричневая ,,лепёшка,,- хатка, уже значительно выросла. Я улыбаюсь и разговариваю с ,,умным,, человеком:- Вот уж сотворила матушка природа на нашей Земле, полную гармонию животного и растительного мира. Нам лишь остаётся не мешать.
